Новости » Союз ПИСАТЕЛЕЙ СКОРБИТ


2 июня 2016 от Nina
Сегодня, 1 июня 2016г, я узнала, что ушёл из жизни наш товарищ, писатель Владимир Алексеевич Черноземцев. Бескорыстнейший человек, преданный литературе и до конца дней своих работавший над "Литературной энциклопедией края"... и ещё не завершивший её...

Вот что рассказывает Энциклопедия "Челябинск", приводя только факты:

ЧЕРНОЗЕМЦЕВ Владимир Алексеевич (р.26.07.1938, дер. Булдак Половинского р-на Курганской обл.),
редактор, прозаик, драматург, член Союза Журналистов СССР (1976), член Союза П России (1996), отличник нар. просвещения (1961), заслуженный работник культуры (1996).

В 1957 окончил с золотой медалью златоустовскую ср. школу № 8, в к-рой стал одним из организаторов лит. общ-ва “Оазис”; тогда же были опубл. его первые произведения.

С 4-го курса дневного отделения филол. ф-та УрГУ уехал учительствовать по комсомольской путевке в г. Серов. Университет окончил заочно в 1962 и тогда же возвратился в Златоуст, где работал учителем русского языка и литературы, позднее – завучем школы № 18 (активно внедрял систему ученического самоуправления);
chernozemcev_molodoi_ulybaetsya.jpg (20.66 Kb)

в редакции газеты “Златоустовский рабочий” – зав. редакией культуры и быта, зам. главного редактора.

15 лет руководил городским литобъединением “Мартен”.

В 1980 переведен в Челябинск зав. редакцией художественной лит-ры ЮУКИ, где впоследствии исполнял обязанности главного редактора.

С 2000 гл. редактор изд-ва творческого объединения “Каменный пояс”.

В соавторстве с Н. Верзаковым Ч. начал работать в жанре драматургии. Три из совместно написанных пьес (“Два часа перед вечностью”, “Не гаси огня своего”, “Драма с оркестром”) поставлены на сцене Чел. областного драматического театра им. 10-летия комсомола (ныне театр “Омнибус”, Златоуст). Творч. группа, работавшая над созданием спектакля “Два часа перед вечностью”, в 1969 стала лауреатом обл. комсомольской премии “Орлёнок”. Соавторы пьесы приняли участие во всесоюзном семинаре авторов одноактных пьес в Дубултах (Латвия, 1973).

Черноземцев – лауреат журналистских и лит. премий. Многие свои произведения подписывал псевдонимами, наиболее часто – В. Половинный. Работая редактором изд-ва, Ч. стал инициатором выпуска ряда серийных изданий ЮУКИ (в т. ч. “Орленок”, “Русская воинская слава”, “Поэзия серебряного века”, “Исторический роман” и др.).

Ч. составитель многих книг, среди к-рых – “Мартен-50”,[/b] энциклопедический сборник[b] “Игры”, сб. очерков и рассказов писателей Челябинской и Ворошиловградской обл. “Рабочее созвездие”.
chernozemcev_marten-50.jpg (80.03 Kb)

В лит. обработке и редакции Ч. вышел в свет эксперимент. школьный учебник “Челябинск: История моего города” (1999). Заметным явлением в полиграфии и культуре Чел. стали вышедшие под его редакцией книги “Гравюра на стали из Златоуста” (1997), “Челябинск. Chelyabinsk” (фотоальбом, 1997), “Ландшафты Южного Урала. Landscape of South Urals” (1997), “Челябинская область. Chelyabinsk region” (1999), “Челябинск-2000. Chelyabinsk-2000” (2000), “Челябинская область. История в фотографиях. 1900–1920” (2000) и др.
chernozemcev_enciklop_chelyab.jpg (18.36 Kb)
Черноземцев - главный редактор и один из составителей настоящего издания энциклопедии.

Автор статьи В. Н. Курбатов

Соч.: Крыша над облаками: Драма в одном действии // Крутая волна. М., 1974. Соавт. Н. Верзаков;
chernozemcev-serezha-tarabuka.jpg (17.9 Kb)

Сережа Тарабука – вождь племени вамбы-намбы: Повесть для детей. Ч., 1974. Соавт. Н. Верзаков;
У Таганай-горы: История в историях и картинках. Ч., 1986. Соавт. Н. Верзаков;
Странствователь: Ист. повествование // Урал. новь. 2000. № 6. Соавт. Н. Верзаков;
Ухари: Лир. повествование // Юж. Урал. 2001. № 1 (32).

Лит.: Дижур Б. Потомок Тома Сойера // На смену (Свердловск). 1974. 4 дек.;
Аношкин М. Сережа Тарабука и другие // Урал. новь. 1975. Март;
Макеева Л. Ветер истории нашей // Златоуст. рабочий. 1986. 26 марта;
Шишов К. Прикосновение к истории // ЧР. 1986. 1 мая.

-----------------------------------------------

ГАЗЕТА "Возрождение Урала" → «Я родом из детства»
chernozemcev_laureat_yuzh_ur_premii.jpg (.04 Kb)


Я родом из детства[/b]
06.05.2013

Почему-то с возрастом человека все больше тянет «вернуться в детство». Почему-то все чаще вспоминаются давно и, казалось, прочно забытые моменты невзрослой жизни – грустные и радостные… В этих воспоминаниях – и легкая ностальгия, и осознание быстротекущего времени, и «кинолента» детства, которая разворачивается перед нашими глазами. Возможно, поэтому так интересно читать чьи-то глубоко личные воспоминания о детстве – ловить там приметы эпохи, знакомиться с героями того времени, его нравами и бытом…

Автобиографическая повесть Владимира Черноземцева [b]«Междометия Крошки»
читается на одном дыхании. Читателя с самого начала захватывают и ее искренняя интонация, и правдивая картина суровой послевоенной жизни, и трогательные переживания и приключения главного персонажа… Эта повесть была отмечена жюри Южно-Уральской литературной премии и вошла в шорт-лист. Такую книгу, наверное, можно назвать личным учебником истории – истории семьи, истории друзей и родных.

Мы встретились с Владимиром Алексеевичем, чтобы еще раз «вернуться в детство» и попытаться понять: как человек выбирает свой жизненный путь, как формируется его характер?

– Я счастливый человек, у меня было два детства: деревенское и городское, – рассказывает Владимир Алексеевич. – Мои родители – выходцы из Рязанской губернии, их родина – деревня Ухарское. Безземелье, бедность толкали людей на поиски лучшей жизни, и вот снялись люди с родных мест и поехали на подводах через всю матушку-Россию. Часть из них доехала до Алтая, другие остались на Урале, точнее, в Зауралье, на территории современной Курганской области. Это было еще до революции 1917 года.

В общем, переселенцы стали жить в деревне Русское и деревне Булдак, которая находилась в трех километрах от Русского. Выходцы из Ухарского сохраняли нравы и обычаи своей родины – Рязанщины. «Ухари» – так я назвал первую повесть своей автобиографической дилогии, в ней рассказывается о моих родителях, о родственниках, о моем деревенском детстве, которое для меня ассоциируется с простором, с природой, с крестьянским трудом.

Вторая часть дилогии – повесть «Междометия Крошки», там рассказывается о моем городском детстве. Когда мне было десять лет, мы переехали из деревни в город. Этот переезд случился тоже не от хорошей жизни.

Мой отец, Алексей Дмитриевич Черноземцев, родился в 1883 году, воевал в Первую мировую войну, был 16 раз ранен…
К началу Великой Отечественной войны он был уже пожилым человеком. В 1943 году его не стало. А мы – многодетная семья. Я, к примеру, был тринадцатым ребенком и не последним. Конечно, не все дети выживали: мы жили в глубинке, медицинского обслуживания практически не было. Кормить такую большую семью было некому: старшего брата забрали в армию, одна из старших сестер, Татьяна, была арестована…

– Неужели совершила какое-то преступление?

– Нет, конечно. Просто опоздала на работу. Татьяна работала на лесозаготовках, и ей разрешили на денек отлучиться. Она за день не успела обернуться: машин-то не было, она на лошади добиралась и немного опоздала. И вот за это опоздание она получила срок – полгода.

– Мне, например, родители рассказывали про голод в деревне после войны. Вы тоже это помните?

– Одно из сильнейших воспоминаний детства – послевоенный голод. Самая сладкая и желанная еда – испеченная картошка. Летом лес был основным источником еды, собирали ягоды, грибы, пиканы – съедобные растения. Ели крапиву, лебеду, сестры ходили по миру… Особенно тяжело стало, когда сдохла корова.

– Почему вы решили переезжать именно в Златоуст?

– Мой старший брат Александр закончил семилетку, по тем временам он был очень образованным человеком. Его не взяли в армию, потому что он не видел одним глазом: в детстве ему попала в глаз соринка, в результате на глазу образовалось бельмо. И он служил в трудармии, в Златоусте. Затем его направили работать бухгалтером на Златоустовскую кондитерскую фабрику.
В городе брату дали «квартиру» – комнату в бараке, который находился в маленьком поселке за рекой Ай. Я этот барачный поселок в своей повести называю Заайском. В общем, в 48-м году мы переехали в Златоуст. Тогда наша семья насчитывала восемь человек. Из дома в деревне мы попали в барачную комнату площадью 16 метров. Сказать, что было тесно – значит, ничего не сказать.

Заайск – это четыре барака, маленький магазинчик, пролетарский жилой район. Все, кто жил там, работали на заводе имени Ленина. В бараке 12 комнат, общий коридор, жили там татары, башкиры, русские – простые люди. Первое время я никак не мог привыкнуть к этой новой жизни и очень хотел вернуться домой, в Булдак.

– И в городской школе тоже, наверное, было непросто?

– В Булдаке я пошел в первый класс. Школа была маленькая, в одной комнате занимались одновременно два класса: первый и третий. Я одновременно с первым прослушал и всю программу третьего класса. А в Златоусте я сначала попал в школу № 3 –тогда это была одна из лучших школ в городе.
Помню, как учительница Надежда Васильевна поставила меня перед классом и сказала: к нам пришел новый мальчик, он приехал из деревни Булдак. Все засмеялись. А на перемене кто-то из ребят поерничал: к нам пришел балда….
Когда я оказался в городе, понял, что отношение к деревне там было довольно высокомерное, почему-то считалось, что мы, деревенские, какие-то второстепенные люди. И вот тогда у меня появилась задача – доказать, что это не так. И я начал учиться не за страх, а за совесть.

Перешел в другую школу, учился практически на одни «пятерки», окончил школу с золотой медалью! Доказал, в первую очередь себе, я не второстепенный человек. Кстати, моей школе № 8 недавно исполнилось 75 лет, вместе с краеведом Александром Моисеевым мы составили книгу об этой школе под названием «Четыре этажа до неба», там рассказывается и об учителях, и об известных выпускниках.

– В Златоусте ваша семья уже не голодала так, как в деревне?

– Конечно, особо сытной жизнь не была, но голода уже не боялись. В городе тогда отменили карточки, хлеб был в свободной продаже. Но надо было выстоять за ним гигантскую очередь. Иногда даже с вечера занимали очередь, чтобы утром купить хлеб. Помню, раздается крик: едет колымажка, едет колымажка! Это значит, что с хлебозавода в магазин едет телега с будкой – везет хлеб. И люди бежали со всех ног в магазин, чтобы купить хлеб. Всегда находился мужик, который строго следил за тем, чтобы никто не лез без очереди, чтобы соблюдался порядок. Картошку сажали сами. Даже на свалке место расчистили для посадки, недалеко от барака.

Иногда моя мама Наталья Кондратьевна собиралась и уезжала в Подмосковье, там у нее жила сестра, работала на ткацкой фабрике. И какие-то ткани, тряпочки она маме давала. Мать привозила их домой, шила нам одежду. Железнодорожные билеты тогда было сложно купить. Она ездила на крышах поездов, на приступках вагонных…

– Вы описываете место, где находился ваш барак, с одной стороны, железная дорога, с другой – свалка, угольная куча. Картина, по-моему, не очень приглядная?

– Да, неприглядная. Но этот барак из биографии не вычеркнуть. Там прошла часть моей жизни. Но если бы я рос в другой, более комфортной, атмосфере, не знаю, вырос бы я таким. какой есть. Потому что я жил в постоянном преодолении каких-то трудностей, и, значит, закалялся. А все, что окружило нас, тогда иначе воспринималось – как приключение, как место для игр. Например, площадку, где была когда-то металлическая стружка, мы очистили и сделали футбольное поле. Мы переделывали эту окружающую нас действительность, как могли.

– И даже создали в обычной советской школе не какой-нибудь кружок, а настоящее тайное общество…

– Да, в нашей школе № 8 собралась группа ребят, зараженных тягой к литературе, и основала тайное общество «Оазис». Это было в 1955 году, я учился в 8-м классе. В основном, ребята, которые входили в «тайное общество», были постарше меня. А я был редактором школьной газеты, без меня такая затея не могла обойтись.

Это была серьезная организация – нас было около 20 человек; мы ставили спектакли, делали газету, выпускали литературный альманах. Тайным наше общество считалось потому, что свои статьи и заметки мы подписывали только псевдонимами: Дыбовласов, Ако, Грифель, Бритва… И никто не знал, кто автор той или иной статьи. У меня был псевдоним Крошка, отсюда и название повести.

Мы, конечно, наивные были: не понимали, что все «тайное» в нашем обществе выглядит подозрительно. Но учителя сообразили, что в наш коллектив надо бы внедрить кого-то из учительского коллектива, и тогда дети будут не сами по себе, а как бы под присмотром. Одна из этих учителей, состоявших в нашем тайном обществе, Гертруда Рудольфовна Эрбе (преподаватель немецкого языка) была для нас непререкаемым авторитетом. Она прекрасно рисовала, и все наши стенгазеты выходили с ее иллюстрациями.

Мы всласть фантазировали. Допустим, мы все писали один роман. В каждом выпуске газеты – продолжение, один пишет одну главу, другой – следующую, со своими неожиданными поворотами сюжета. Дальше – третий автор, и он придумывает что-то свое. И всем было интересно – чем же все это закончится?

На вечерах исполняли литературные монологи. Я, к примеру, должен был написать монолог Печорина – современная жизнь глазами литературного героя. Каждый выбирал своего персонажа и от его имени писал. Потом выступали с этими монологами на школьном вечере, как правило, с большим успехом. Это было наивно, но это было здорово.

– После окончания школы были какие-то сомнения насчет выбора будущей профессии?


– Куда поступать после школы – у меня и сомнений не было – только на филологический. В 1957 году на филфак Уральского государственного университета даже среди медалистов конкурс был 6 человек на место. Экзамены мы не сдавали, надо было пройти собеседование. Я «покорил» приемную комиссию тем, что стал рассказывать о современной литературе – таких знаний от выпускника провинциальной школы преподаватели университета не ожидали….

Из нашего «Оазиса» вышли яркие, талантливые люди. Среди них Петр Серебряков, который после школы поступил в Литературный институт и потом работал заведующим отделом журнала «Литература народов СССР».
Юрий Шумецкий – журналист, автор книги «Поздний гость», сейчас он живет в Белоруссии.
Александр Моисеев писатель, краевед, главный редактор издательства «Абрис».
Юрий Зыков – поэт, бард, лауреат многих конкурсов, сейчас он заместитель редактора газеты «Златоустовский рабочий».

Не зря прошли эти годы, которые мы посвятили «Оазису», не зря были наши литературные опыты. Мы были увлечены, собирались тайком, чтобы читать друг другу лекции о творчестве разных писателей. Таким образом, еще в детстве литература становилась для меня смыслом жизни…

Все это нашло отражение в повести «Междометие Крошки»: может быть, на уровне «охов» и «ахов», то есть междометий – что поделаешь – мы все родом из детства.

Беседовала Инна Панкова

-------------------------
Союз писателей и друзья Владимира Алексеевича знали его как человека с великолепным чувством юмора. Знали как писателя, не прожившего ни дня без труда за столом. Я ещё вернусь к рассказу о нём на сайте, а сейчас хочется привести стихи Владимира Черноземцева, они скорбят вместе с нами...

Восьмая линия

Мой адрес - линия восьмая,
А дом... рисунок есть на нем:
Крылатый конь с горы слетает,
Круглится солнце над конем.

Прямая линия прогулок,
Дома, как каменный забор,
Отгородили мой проулок
От леса, воздуха и зорь.

Ни изменений, ни извилин,
Запроектирована тень,
Ольховый ветер изловили
Тугие неводы антенн.

Восьмая линия уюта,
Восьмая линия тепла,
Встречают солнечное утро
Людские томные тела.

А параллельно, параллельно
Восьмой - несчетные леса,
Зеленый шум, да птичьи трели,
Да горы в хвойных поясах.

27 декабря 1971 г.

-------
Первый день лета, 2016,
Нина Пикулева.

Я уже рассказывала на своём сайте о Владимире Алексеевиче Черноземцеве:

http://pikuleva.ru/novosti/literaturnaya-enciklopediya-nashego-kraya.html